14
августа
2015
Старший научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН доктор исторических наук Ксения Анатольевна Колобова рассказала «Науке в Сибири» о том, как исследовательская парадигма ученого может повлиять на наше представление о древних временах.
«Мои научные интересы относятся к сфере верхнепалеолитических каменных индустрий западной части Центральной Азии, — рассказывает специалист. — До настоящего времени они были малоизучены, потому что основное исследование этой территории проводилось в 60–80-е гг. ХХ века, а значительная часть памятников была обнаружена позже. В своей работе мы объединили старые и новые коллекции и предложили новую концепцию развития человеческих сообществ в период приблизительно 35–20 тысяч лет назад».
Новое — это хорошо промытое старое
— По прежней концепции все памятники и каменные индустрии в западной части Центральной Азии рассматривались как отдельные явления. То есть каждая стоянка представлялась обособленной культурой, никак не связанной с другими, расположенными на этой же территории. Такое видение зависело от количества памятников, от методики раскопок, принятой на тот момент — от исследовательской парадигмы, которой придерживались ученые.
В последнее время изменилось и то, и другое. Прежде всего, это связано с тем, что в практику освоения археологических коллекций ввелась промывка отложений, которые мы выкапываем, благодаря чему находятся все артефакты, созданные на данной стоянке, размером до 2 мм, то есть ни одна чешуйка от нас не уходит. В результате и в количественном, и в качественном отношении коллекции стали совершенно другими —фиксируются не только чешуйки, но и микропластины с ретушью, которые являлись орудиями труда древнего человека.
«Методика промывки используется в нашей стране с 90-х годов прошлого века. Определенная часть коллекций, извлеченных до этого времени, была утеряна, так как археологи находили только то, что выкапывали. Именно это произошло с Кульбулаком — опорным памятником, где работы проводились с начала 60-х до середины 80-х годов прошлого века. В 2007 году мы возобновили раскопки с применением промывки и других современных методик. В результате получены новые данные, которых у предыдущих исследователей не было, и мы увидели совершенно иную картину. Этот памятник стал основой для моей докторской диссертации».
— Если ранее при рассмотрении верхнего палеолита исследователи говорили о том, что на интересующей нас территории в это время существовали архаичные индустрии, представляющие собой пережитки прошлого (например, считалось, что преимущественно использовались среднепалеолитические орудия типа скребел, выемчатых и зубчатых изделий и галечные орудия типа чопперов и чоппингов), то теперь мы заявляем — ничего подобного. В Средней Азии представлены вполне развитые индустрии, направленные на получение пластинок, большую долю которых раньше просто не находили. Соответственно, у нас поменялась концепция, и была предложена новая трактовка развития человеческих сообществ в данной местности: мы изменили и региональные связи.
Единая культурная традиция
— Раньше связи с Сибирью строились на основании того, что в верхнепалеолитических индустриях в Центральной Азии выделяли, как правило, крупные оббитые галечные орудия, характерные для культур сибирского региона. Теперь, в свете новых полученных данных, региональная парадигма смещается в сторону Ближнего и Среднего Востока: с ними западную часть ЦА связывает единый вектор эволюционного развития, отличающийся мелкопластинчатым характером индустрий со значительной долей кареноидного (направленного на получение пластинок с изогнутым профилем) расщепления.
Примечательно, что сходство в технологиях обработки каменных артефактов, которые находят на достаточно удаленных друг от друга стоянках, прослеживается, начиная с переходного периода от среднего палеолита к верхнему, и продолжается в течение всего последнего. Это свидетельствует о том, что существовали этапы взаимодействия различного рода между культурными сообществами. В каменных индустриях рассматриваемых территорий наблюдаются явные тенденции однонаправленного развития.
Таким образом, фрагментарная картина складывается в общую. Если раньше Ближний и Средний Восток (Европа, Кавказ) оценивались исследователями в едином русле развития, а западная часть Центральной Азии (бывшие республики СССР — Туркмения, Узбекистан, Таджикистан, Казахстан) стояла особняком и представлялась отстающей периферией, то теперь мы включили ее в общий тренд развития палеолитических индустрий Евразии. Это должно было произойти рано или поздно: не бывает отстающих в технологическом отношении индустрий, по крайней мере, в палеолите. Более того, можно предположить, что мелкопластинчатое производство, продвинутые кареноидные и торцовые технологии, а также раннее появление техники притупления, характерные для изученной культуры, привели к появлению первых геометрических микролитов (изделий, использующихся в дистанционных орудиях) и к формированию мезолитических традиций.
«Сходная ситуация наблюдалась при изучении верхнего палеолита Сибири — на начальном этапе говорили об отстающей, архаичной индустрии, а после усовершенствования методов раскопок картина мира изменилась. Получается, очень многое зависит от ученых, их мировоззрения и исследовательской парадигмы».
Пионерская методика
Еще одна работа Ксении Колобовой — отмеченная Премией имени 50-летия СО РАН — также была связана с новаторским приемом, связанным с описанием каменных коллекций.
Ранее применялся стандартный технико-типологический метод: археологи описывали категории нуклеусов (кусок камня, чаще всего кремня, от которого откалывались отщепы или пластины для изготовления каменных изделий) или орудий, отмечая несколько характеристик сколов. Атрибутивный же подход, использованный К. Колобовой, предполагает, что список признаков, фиксируемых исследователем, расширяется практически до бесконечности, и если раньше у одного изделия отмечались 1–3 признака, то теперь — 20–25. Соответственно, из комбинаций этих отличительных особенностей можно очень многое почерпнуть для анализа технологического контекста индустрий.
Благодаря этому подходу описание коллекций вышло на новый уровень: стало гораздо более развитым и обоснованным. «Моя работа, удостоенная премии им. 50-летия СО РАН, касалась только одного небольшого аспекта — изучения техник вторичной обработки на каменных изделиях, — отмечает Ксения. — Древний человек брал скол, обрабатывал его, получалось орудие, и люди могли использовать его (или нет — утверждать мы не способны, точно определить в состоянии только трасология). Это исследование было посвящено тому, каким образом изучать и описывать саму обработку на орудиях, и какую новую информацию в результате этого описания мы можем получить об индустрии и о самом древнем человеке. В следующей моей работе атрибутивный подход был применен уже ко всей коллекции».
Наиболее интересный момент в коллекциях верхнего палеолита, которыми занимается Ксения Колобова, в том, что центральное место в первичном расщеплении занимают кареноидные нуклеусы, предназначенные для получения пластинок с изогнутым профилем. «Мы изучаем как сами нуклеусы, так и пластинки, изготовленные с их помощью, смотрим на их профиль. Если в индустрии возрастает количество кареноидных изделий, увеличивается и число орудий с непрямым профилем. Наблюдается и обратная тенденция: если количество подобных нуклеусов падает, уменьшается и число пластин. Благодаря атрибутивному подходу индустрия рассматривается более целостно. И этот же метод позволяет изучать в совокупности несколько характеристик отдельного изделия. Допустим, сочетание нескольких признаков на ударной площадке дорсали скола дают достаточно четкие основания утверждать, что на памятнике применялась определенная техника. Исследователь, в принципе, эти техники может определить на глаз, но, используя данный подход, может говорить более доказательно и выстраивать более полную картину».
Подготовила Елена Трухина
Фото: (1) — предоставлены Ксенией Колобовой, (2) — из открытых источников
