Создание Академии наук в 1724 году сделало возможным научное изучение Сибири. На смену походам сибирских воевод и служилых людей — первопроходцев пришли академические экспедиции. При их организации на восток отправлялись члены Академии в сопровождении штата помощников, рисовальщиков, чучельников, переписчиков и многих других, работавших по составленной руководителями программе.
Такие экспедиции проводили длительное комплексное обследование территорий, по которым пролегал их маршрут: сбор и копирование документальных материалов, запись историй, преданий, фольклора, картографирование, геодезическую съемку, зарисовку растений и животных, формирование коллекций исторических источников, геологических материалов, образцов растительного и животного мира. Так, Камчатская экспедиция длилась пять лет, Великая Северная экспедиция — десять лет.
Пока немногочисленные интеллектуальные силы России оставались сосредоточены в столице и дворянских усадьбах Центральной России, а основные ее природные богатства располагались на Урале и за ним в огромном редко заселенном крае, академические экспедиции предполагали хотя бы временное перенесение этих сил в Сибирь.
Экспедиционный период исследования продолжался достаточно долго, даже когда на смену академическим экспедициям пришли общественные и ведомственные. К изучению азиатской части России подключилось Русское географическое общество, Археографическая комиссия, учреждения министерств: внутренних дел, государственных имуществ. Императорская академия наук принимала участие в подготовке многих из них. Однако ученые прибывали в Сибирь из России или из-за границы только на время проведения полевых исследований.
Еще одна группа исследователей этих территорий — образованные специалисты, подготовленные к самостоятельному изучению обширного Сибирского края, его людей и природы, которые со второй четверти XIX века попадали в Сибирь не по своей воле. Первые поколения живших здесь исследователей — это ссыльные декабристы, участники польских восстаний, народники. Лишь к последней четверти XIX века стала формироваться немногочисленная генерация сибиряков — исследователей Сибири и сопредельных территорий. Именно они впервые заговорили о существовании у Сибири собственных геополитических интересов, своей истории, о настоятельной необходимости формировать местную элиту, радевшую за нужды родного Сибирского края. Так родилось сибирского областничество — общественно-политическое течение, созданное молодыми сибирскими интеллектуалами, понявшими значимость исследования Сибири именно сибиряками.
За несколько последних десятилетий имперского периода своей истории Сибирь пережила очень серьезные преобразования. Появились два высших учебных заведения: университет и политехнический институт в Томске, а также Восточный институт во Владивостоке. На повестке стояло открытие других вузов. Интеллигенция сибирских городов продемонстрировала достаточную зрелость, чтобы сформировать программу и проводить изучение родного края местными силами, но это оставалось преимущественно любительскими инициативами. Академия наук направляла экспедиции в восточные регионы, подыскивая вспомогательный персонал из местной интеллигенции и студентов.
Первая попытка организовать самостоятельный общесибирский центр координации научного изучения общества и природы приходится на годы Гражданской войны. Есть смысл остановиться на этой истории подробнее.
Вопрос приобрел актуальность по причине оторванности Сибири в условиях Гражданской войны от центра страны. Сибирь и Советскую Россию разделял фронт вооруженного противостояния. Утвердившаяся в антибольшевистском лагере идея федеративного устройства России, причем формирования не национального, а территориального устройства ее субъектов, подталкивала к подготовке общесибирских органов управления не только в политической и административной сферах, но и в науке, культуре, образовании. При этом на востоке России оказалось довольно много известных ученых — беженцев из центральных регионов. Они охотно включались в исследовательскую программу по изучению Сибири и, находясь в отрыве от столиц, поддержали идею формирования в Сибири сети самостоятельных научных учреждений.
Томский государственный университет
Так родилась инициатива создания Института исследования Сибири, реализация которой стала предметом обсуждения на специально организованном в январе 1919 года съезде в Томске.
«Целью института, — говорилось в “Положении об Институте исследования Сибири”, принятом на общем собрании съезда 25 января 1919 года, — является планомерное научно-практическое исследование природы, жизни и населения Сибири в целях наиболее рационального использования естественных богатств края и культурно-экономического его развития».
Председатель съезда Борис Петрович Вайнберг говорил, что институт создается «не в виде безответственного объединения представителей различных учреждений, сходящихся на почве необязательных соглашений, не в виде сростка насильственно вырванных с мясом и кровью из различных ведомств частей их, которые вели до тех пор дело исследования Сибири, и не в виде величественной, но не лишенной опасности застыть в отвлеченной от практики формы Сибирской академии наук, а в виде гибкого, но тесного объединения ведомственности и общественности, практической жизни и науки, причем последняя должна быть не в названии института, а в применяемых им методах исследования».
Институт учредили на средства российского правительства, того, что действовало при Верховном правителе России Александре Васильевиче Колчаке, но он сохранял все признаки общественного учреждения, независимого как в формировании планов работы, так и в формулировании своих экспертных предложений и оценок. Его директором стал известный сибирский геолог и бывший ректор Томского университета Василий Васильевич Сапожников, отказавшийся от занимаемого им поста министра народного просвещения ради того, чтобы возглавить институт. Резиденцией общесибирского научного учреждения избрали университетский Томск, но были созданы его Восточно-Сибирское отделение в Иркутске и Дальневосточное во Владивостоке, а также сформированы отделы: географический, естественно-исторический, технико-промышленный, историко-этнографический и экономико-статистический. Предполагалось набрать штат кадровых сотрудников института. Тщательно продуманная схема организации и исследовательская программа остались в значительной мере нереализованными. Институт работал в условиях отступления колчаковской армии и установления советской власти и был закрыт большевиками летом 1920 года. Тем не менее работа института — это первый шаг к созданию единого полидисциплинарного координационного центра системного управления наукой на востоке России.
Еще почти десятилетие этот первый опыт объединения научных сил огромного макрорегиона в едином многопрофильном учреждении будоражил умы уже советских ученых. Им представлялась правильной организация науки на востоке страны как советская модификация Института исследования Сибири. Достаточно вспомнить Первый краевой научно-исследовательский съезд, проходивший в 1925 году, участники которого открыто апеллировали к опыту съезда января 1919 года и его детищу, общесибирскому научному институту, объединившему все основные научные направления.
Якутские экспедиции Академии наук. Метеорологическая станция на Ляховском острове
Однако в целом в 1920—1930-е годы возобладала экспедиционная форма исследований. В 1930-м решением общего собрания АН СССР была создана постоянная комиссия по изучению Сибири по главе с академиком А. Евгеньевичем Ферсманом. В последующие годы работали Кулундинская комплексная экспедиция Совета по изучению производительных сил АН СССР (1931—1934 гг.), Ангарское бюро АН СССР (1931—1934 гг.), комплексная экспедиция СОПСА на БАМе (1932—1934 гг.) и ряд других. Помимо комплексных было около 250 целевых экспедиций.
Параллельно накапливался потенциал научных исследований в Сибири. Будучи центром огромного края, сначала Сибирского, а с 1925 года — Западно-Сибирского, Новосибирск притягивает научные кадры, в том числе задействуя административные рычаги. В 1929—1931 гг. здесь создается десять исследовательских институтов, обслуживающих промышленность, и 12 прикладных, включая пять сельскохозяйственного профиля. Некоторые из них перебазировались из Томска.
С середины 1920-х годов родилось и альтернативное видение организации науки на востоке России, связанное с деятельностью А. Е. Ферсмана, выдающегося геолога, основателя геохимии, человека поистине энциклопедических знаний и больших организаторских способностей. Именно он усиленно продвигал идею о создании на востоке страны филиалов Академии наук и перехода от вахтовой к стационарной науке с полным оснащением местных учреждений исследовательским оборудованием. В 1931 году обсуждались перспективы создания Уральского, Западно-Сибирского и Дальневосточного отделений АН СССР, но позже их стали именовать базами или филиалами.
27 июня 1932 года было принято решение об основании Уральского отделения в составе трех институтов. При его открытии в штате состояло всего 50 сотрудников, из них научных — только 23. Позже отделение преобразовали в филиал и в 1936 году даже хотели ликвидировать ввиду отсутствия кадров и средств на содержание.
В 1932—1939 гг. существовал Дальневосточный филиал РАН, в структуре которого было в разное время два или три института. Его ликвидировали формально в связи с ухудшением международной обстановки, переподчинив его учреждения различным ведомствам. По-видимому, имела значение и недостаточная лояльность дальневосточного руководства к всесильному академику Трофиму Денисовичу Лысенко.
Намеченный тогда же к открытию в Новосибирске Западно-Сибирский филиал, который планировался как самый крупный на востоке, состоящий из семи академических институтов, так и не был создан. В Академии наук СССР у такого «филиального» пути развития науки были и противники, весьма влиятельные. Они опасались распыления научных кадров. По их мнению, только высочайшая концентрация профессиональных ученых в Москве и Ленинграде позволяла советской науке успешно решать стоявшие перед ней задачи. К тому же, и не без основания, они отмечали очень незначительное количество в регионах лиц, обладавших достаточной квалификацией для проведения академических исследований на должном теоретическом уровне. Для того чтобы ситуация изменилась, понадобились долгие годы. Создание Западно-Сибирского филиала в Новосибирские подтолкнула Великая Отечественная война, когда возникла необходимость срочно организовать прикладные исследования военно-промышленного назначения в глубоком тылу, а местных ученых серьезно усилили эвакуированные из центра страны. Тем не менее для более глубокой реорганизации науки в Сибири предпосылки не созрели даже тогда. Для этого потребовалось послевоенное десятилетие, рождение новой стратегии, новаторских методов организации научных исследований. Создание Сибирского отделения Академии наук и новосибирского Академгородка — это не только детище эпохи хрущевской оттепели, но и результат учета всего негативного и позитивного опыта предшественников в организации науки в Сибири.
В. М. Рынков, доктор исторических наук, директор Института истории СО РАН
Фото: с сайта журнала «Наука из первых рук», предоставлено Отделом редких книг ГПНТБ СО РАН (1), из открытых источников (2), с сайта Президентской библиотеки, предоставлено Российским государственным архивом кинофотодокументов (3)
