Битвы умов и прихоти фортуны всегда интересовали человечество. Вот и в Сибири XVI—XVIII веков вовсю процветали азартные игры. Сражались в зернь, карты, шашки, шахматы, «всякое костырство» — на интерес, на деньги, на имущество. Игры позволяли сбросить напряжение, наладить социальные связи, но иногда утягивали сибиряков в свой омут и заставляли «проигрывать животы».
«Функции игры у детей и взрослых довольно сильно различаются. Для первых это способ познавать мир, определять свое место в нем. Они учатся, и через повторение обретают знание, которое им не объяснишь вербальным образом. Ребенок еще не понимает многих слов и значений, но через игровой механизм постигает их смысл, — рассказывает заведующая кафедрой археологии и исторического краеведения Томского государственного университета доктор исторических наук Мария Петровна Чёрная. — Так, мальчишеские игры “в войнушку” в российских реалиях XVI—XVIII веков, когда на город, поселение могли напасть в любой момент, это были не просто игры, а своего рода репетиции будущих сражений. Там они отрабатывали навыки владения оружием, умение быстро и правильно сгруппироваться, построить тактику битвы. Игрушки были соответствующие, они представляли собой аналоги взрослого оружия».
Интересно, например, что в европейской части России после XVI века детские лук и стрелы практически вышли из обихода, поскольку и взрослые уже не пользовались этим оружием. В Сибири же такие игрушки всё еще были актуальными как аналоги атрибутов войны и охоты.
Взрослым же игра интересна прежде всего тем, что позволяет ненадолго расслабиться, выйти за рамки зачастую ответственных и сложных ролей современной жизни, заточенных на выполнение различных обязательств. «В XVI—XVIII веках азартные игры были распространены повсеместно, и раскопки весьма красноречиво об этом свидетельствуют. Мы находим игровые атрибуты практически во всех поселенческих комплексах. И там, где никаких игровых артефактов не найдено, еще не значит, что их не было, возможно, просто время их не пощадило, — говорит Мария Чёрная. — Играли в зерни, бабки, домино, шахматы, шашки, а позднее, с последней трети XVI — начала XVII, — в карты».
Шахматы: 1—3 — костяные шахматы-самоделки (Томск); 4,7 — деревянные самодельные шахматы (Тара); 5, 6, 8 —каменные шашки (Томск); 9 — костяная шашка (Кузнецк); 10 — деревянная шахматная доска (Тара)
Яркий пример значения игры для жителей средневековой России демонстрируют так называемые таймырские раскопки, проведенные после войны под руководством знаменитого ученого академика Алексея Павловича Окладникова. Там было найдено временное поселение русских промысловиков. Они попали в ледяной плен и были вынуждены зазимовать. Построили себе жилище из разобранных лодок, но голод и болезни привели к тому, что все погибли. Среди имущества этой экспедиции найдена богатая коллекция шахмат. То есть люди, отправляясь в столь далекий и трудный поход, не забыли взять с собой игру, чтобы скоротать время отдыха.
«Поначалу к разряду азартных относились все игры, имевшие своей целью выигрыш, когда на кону стояли деньги или имущество. В XVIII веке азартными стали называть карточные игры, те, исход которых всецело зависел от случайного расклада карт, а выигрыш определялся волей рока (например, фараон). Этим они отличались от “коммерческих” игр, где большое значение имело умение запоминать карты и игровые ситуации. Но как в “азартно-роковом”, так и в “коммерческом” вариантах игра шла на деньги», — пишет Мария Чёрная в монографии «Воеводская усадьба в Томске. 1660—1760 гг.: историко-археологическая реконструкция» (Томск, 2015).
Во что играли в средневековой Сибири?
В ходе раскопок воеводской усадьбы середины XVII — середины XVIII вв. на территории Томского кремля ученые собрали коллекцию игровых атрибутов из кости и камня. В частности, там было найдено несколько десятков астрагалов— игральных костей из бараньих лодыжек. Они свидетельствуют об игре в бабки (она заключалась в ловкости бросания косточек — бабок), столь распространенной, что «нет уголка во всей России, где бы ни играли в нее». Популярность игры объяснялась простотой правил и доступностью пригодного сырья: достаточно было набрать нужное количество подкопытной или подколенной кости, обварить в горячей воде, выбрать самую большую бабку, утяжелив ее свинцом, и игральный набор готов.
Набор костяных бабок из раскопок Тары
Другой тип игральных костей, найденных на усадьбе томского воеводы, представляет собой прямоугольные фишки, с прорезанными на них линиями и очками. Такие предметы предназначались для игры по типу домино. Кроме готовых изделий ученые обнаружили заготовки из распиленной и отполированной трубчатой кости, которые доказывают: обитатели усадьбы сами вырезали фишки домино. Также в Томске археологи находят костяные игральные шашки, различия которых указывают на разнообразие вариантов шашечной игры, правила которой остаются неизвестными. Так, возможно, фишки с точками-«зернами» являются принадлежностью игры в зернь, с которой традиционно связывают игральный кубик.
Зернь — это азартная игра в небольшие косточки с белой и черной сторонами, особенно распространенная в России в XVI и XVII столетиях. Выигрыш определялся тем, какой стороной упадут косточки. Искусники умели всегда бросать так, что они падали той стороной, какой им хотелось.
Кроме того, на территории воеводской усадьбы в Томске обнаружены два костяных кубика с размерами граней 0,8 и 0,9 см и расположением точек на двух противоположных гранях: 1 против 6, 2 против 5, 3 против 4. Поверхность этих кубиков закопчена, возможно, для того, чтобы отличить свой набор костей от чужого.
Одной из самых любимых и популярных игр были шахматы. «Эта игра в Сибири появляется вместе с русскими переселенцами. Они привозили с собой шахматные наборы, делали их на местах. В письменных источниках есть отдельные свидетельства, что русские играли в шахматы, но именно археология показала степень их распространенности. В шахматы играли все — и дети, и взрослые, и мужчины, и женщины, представители всех сословий», — говорит Мария Чёрная.
Несколько найденных в Томске костяных шахматных фигур сделаны особенно искусно: они имеют абстрактную форму, которую создавали на токарном станке и восходят к западноевропейским образцам. Одна из фигурок, обнаруженных на территории воеводской усадьбы, имеет шарообразные объемы, характерные для московской модификации шахматной формы. Исследователи подчеркивают, что все эти сложные абстрактно-геометрические шахматы были завезены в Томск, на что указывает высокое мастерство их изготовления, характерное для профессионального токаря-шахматника.
Дорогие костяные шахматы ремесленной работы: 1 — пешка (Томск); 2 — слон (Кузнецк); 3 — навершие шахматы (Томск); 4 —– ферзь/король (Томск)
Большинство из найденных в России шахматных фигур — деревянные. Правда, в Томске их обнаружено не было. По словам ученых, это обусловлено состоянием культурного слоя — здесь он сухой и дерево сохраняется плохо. А вот в Таре (Омская область) удалось найти несколько таких самодельных фигур и фрагмент игральной доски из дерева. Такие наборы люди делали сами. В Сибири есть несколько богатых шахматных коллекций из разных сибирских городов, прежде всего Мангазеи (первого русского заполярного города XVII века в Сибири, который располагался на территории современного Ямало-Ненецкого автономного округа) — там обнаружены сотни шахматных фигур от разных наборов, большая их часть представляет собой самоделки. Четыре таких изделия реалистично вырезаны в виде головки пениса. Также обширная шахматная коллекция собрана в Албазинском остроге. Оба этих поселения относятся к Крайнему Северу, где люди жили весьма в суровых условиях.
«Шахматная игра издавна бытовала на Руси: с IX—X веков или с XII века, — о чем свидетельствуют прежде всего археологические источники, которые дополняют письменные данные. К XV веку ее популярность в городской среде была уже неоспорима. С самого начала шахматные сражения выступали игровым аналогом настоящей битвы: доска становилась полем боя, на котором сходились символические армии», — пишет Мария Чёрная. Игра эта была «столь любима, что от простолюдина до царя занимались ею без исключения, обнаруживая в ней всю изворотливость своего ума». О популярности шахмат в России и искусности игроков неоднократно писали иностранцы: «Чуть ли не каждый сумеет дать вам шах и добавить мат; их искусство проистекает из большой практики», — сообщал англичанин в 1568 году; «Эти русские превосходно играют в шахматы; наши лучшие игроки перед ними школьники», — констатируется во французской хронике за 1685 год.
«Карточные игры получают наибольшее распространение, начиная с XVII века. В более ранних письменных источниках упоминания о картах есть, но нет однозначного понимания того, что под ними понималось. Так, по мнению некоторых исследователей, многие найденные костяные фишки могли использоваться не как шашки, а в качества карт, либо как то и другое сразу», — пишет исследовательница. Сохранились письменные свидетельства, что и бумажные колоды дюжинами привозили в Сибирь. Сейчас трудно установить, что это были за игры и каковы их правила, поскольку последние не фиксировались в трактатах и передавались из уст в уста. Постоянный ввоз карт в Сибирь, зафиксированный в таможенных книгах, свидетельствует о стабильном спросе и наличии значительного круга почитателей карточной игры в сибирских городах. С XVII века они окончательно завоевывают народное признание и уже начинают заменять собой некоторые другие игры (например, «игру в костырство», то есть в кости).
Костяные фишки домино (Томск)
Как проигрывали животы
Поскольку нередко игра шла на деньги и имущество, бывало, что азарт зашкаливал. В письменных источниках есть свидетельства о том, как «животишко свое проигрывали». В качестве последнего выступали как отдельные предметы, так и целые хозяйства, жены и дети. В европейской части России проигранные члены семьи попадали в крепостные, даже если до этого они были свободными. В Сибири как такового крепостного права не было, но проигранные домашние — жены, дети, прислуга — поступали на услужение победителю, как холопы. Жен могли проигрывать «на утеху». Прямых письменных свидетельств описания таких шокирующих происшествий нет (они появляются скорее уже в литературе XIX века), но историки черпают эти сведения из контекста, например из челобитных (жалоб), где пострадавший жаловался на несправедливый, с его точки зрения, исход игры. Всё же настолько масштабные проигрыши были крайне редки — в большинстве случаев до крайностей не доходило.
Церковь строго осуждала все игры (даже детские) и причисляла их к «еллинским бесованиям» (сей термин восходит к греческим оргиям). Сюда относились «всякое играние и зернь, и шахматы, и тавлеи», и даже народные гуляния, пляски и музыка. Вот и в Сибирь тобольскому архиепископу Симеону по его челобитию 1653 года дана Указная грамота о воспрещении «бесовских игр».
Отношение же к этому аспекту жизни светской власти было куда более непоследовательным. С одной стороны, она выступала против крайностей, поскольку «дети боярские и люди боярские, и всякие бражники зернью играют и пропиваются, службы не служат, ни промышляют, и от них всяко зло чинится: крадут, разбивают и души губят». Царь Алексей Михайлович запретил игру в карты как «поганский обычай», принесенный с Запада, но Пётр I отменил этот запрет при условии одновременного проигрыша не более одного рубля медью.
С другой стороны, с XVII века азартные игры в сибирских городах было разрешено отдавать на откуп, поскольку предосудительное времяпрепровождение приносило существенный доход в казну. «Зерновые откупа», разрешенные властью, приводили к тому, что служилые проигрывали свои «животишки и оружие», «от той зерни чинится татьба и воровство великое и сами себя из самопалов убивают и давятся». Держали и подпольные аналоги казино —избы, где играли, проигрывались, творили блуд. Среди тех, кто злоупотреблял азартными играми, были представители воеводской администрации. Документально подтверждено, что воевода Томска князь Никита Иванович Егупов-Черкасский, который правил в 1633—1635 гг., своего подьячего Самойлу Комарова — «зернщика безмерного» и «бражника великого» — «з зерни … окупал многожды, платье ему все выкупал, давал за него свои деньги болши 30 рублёв».
В 1701 году в Сибирском приказе служилых людей высших рангов спросили, стоит ли вводить продажу карт в Сибири. Томские, красноярские и кузнецкие дипломатично ответили, будто в их городах «картам расходу не будет и карты никто не играют». Правдивее оказались представители Нерчинска, Иркутска и Селенгинска, сказавшие, что, когда «служилым людям дана будет воля, что карты играть, и они-де не только что — последние кафтаны с себя проиграют, что не в чем будет на службу выдти. Также и посадские люди от своих домов отстанут, а пашенные крестьяне от пашни». Однако правительство отзыву последних не вняло, и сибиряки быстро вошли «во вкус карточной игры и проигрывались на ней усердно».
Общество было достаточно толерантно по отношению к азартному увлечению игрой, но до определенного предела. Так, деятельность сосланного в Сибирь бывшего патриаршего стольника Григория Подреза-Плещеева вызвала громкий протест томского мира. В челобитной томичей 1647 года сообщалось, что Григорий «завел у себя пиво и брагу и колмацкий шар, именуетца табак, а продавал и держал у себя блудных воровских жёнок, … и зернь безпрестанную держал. И у тово своего воровства и у зерни многих твоих государевых гулящих людей и ссыльных мошенников, а иных, которыя … и в пашню сослана, во двор заигрывал … и с теми своими заигранными дворовыми людьми по улицам днём и ночью ездил и многих … холопей твоих, бил плетьми и ослопьем и коньми таптывал и сабаками травливал и саблею рубал».
Костяные игральные кубики — зернь (Томск)
Игра как способ связи
Исследователи подчеркивают демократичность игр. «Они являлись любимым занятием широких социальных слоев от низов до верхов как форма досуга, способ общения. Игра на равных и азартная увлеченность приносили удовлетворение от самого процесса, одновременно предоставляя возможность эмоциональной разрядки, чем обусловлена непреходящая популярность азартных игр», — рассказывает Мария Чёрная.
Демократичность игры выражалась еще и в том, что по составу и набору игр не было сословного различия. Например, если вернуться к детям, то увидим, что у царских отпрысков, помимо дорогих, привезенных из далеких стран игрушек, были и совсем простые, купленные на базаре, которые мог себе позволить представитель любого сословия. В то же время зажиточные крестьяне приобретали дорогие предметы развлечения.
Иногда игры выполняли роль средства межкультурной коммуникации. Например, в промысловых экспедициях или поездках, которые совершали представители служивого сословия, русским сибирякам нередко предстояло взаимодействовать с коренным населением. Было интересно и полезно пообщаться, узнать культуру друг друга. Одним из способов этого были игры местных, к которым присоединялись сибиряки (что это были за игры, сейчас сказать уже трудно, возможно потому, что у нас они не прижились).
«Приверженность азартным играм не имеет территориальных и социальных границ, как и временных пределов. Сведи судьба томича с москвичом, рязанцем, холмогорцем, мангазейцем, в процессе игры они бы с легкостью сблизились, как без труда нашли бы в игре общий язык с французом, англичанином или иным “немчином”», — отмечает исследовательница.
При написании статьи использовалась также монография М. П. Чёрной «Воеводская усадьба в Томске. 1660—1760 гг.: историко-археологическая реконструкция», Томск, 2015.
Подготовила Диана Хомякова
Фото предоставлены Марией Чёрной
